себя руководителями и организаторами и уверовавших в существование только того, что ими понимаемо, не видящие качественной разницы в способах управления базаром и государством и, отождествляющие внешнюю политику с приспособленчеством, а политику внутреннюю, с запретами, принуждением и обманом. Это проблемы исходящие от амбициозных бездарей, требующих дани, повиновения («…и чтобы Рыбка Золотая была у меня на посылках»), личной неприкосновенности, претендующих на интеллигентность и лезущих не на тот этаж, напялив на себя маскхалаты созидателей.
Такие карнавалы длятся исторически недолго и заканчиваются очень назидательно («…сатана гулять устал, гаснут свечи, кончен бал»). Ибо, случайные сообщества, не имея надлежащего идеологического фундамента и исторического опыта, изначально и концептуально включены через культивированные в них потребности и через назначенных выборами дежурных по корыту, в глобальную пищевую цепочку матёрыми и более профессиональными организаторами глобального паразитирования. Новоиспечённые сообщества трансформируют, не приводя в сознание. Им грамотно советуют и подыгрывают, их клятвенно заверяют новоиспечённые советники и доброжелатели, доводя до потери чувства реальности и загоняя жертву в проблемы нерешаемые в рамках её (жертвы) интеллектуальных возможностей и исторического опыта. В результате, жертвенные сообщества от части пожираются упомянутыми доброжелателями («…и нечестивые, познают ярость нечестивых»), а оставшихся трансформированных и перестроенных умело запрягают в свои глобальные оглобли всё те же доброжелатели. Запряжённые суверенитеты и их самоуверенные лидеры становятся отвратительным посмешищем. История показывает, что сценарии эти отработаны и, в приложении к конкретным ситуациям, в деталях оперативно корректируются.
История также показывает, что такие политические лидеры и, иже с ними, по исполнению назначенного сценария, так или иначе, предаются закланию и призываются к ответу за результаты своего правления. По этому, предчувствуя свою политическую кончину и, поздно осознавая фатальность происходящего, дежурные по корыту и, «…жадною толпой стоящие у трона», впадают в поиски аргументаций обосновывающих размытую, всеобщую, в том числе и полиэтническую ответственность за происходящее и исключающих её (ответственности) конкретизацию и персонализацию. Но, повторим, все эти проблемы, это только производные от конфликта объективных целей рождения и субъективных, принятых целей существования.
Творческие же личности, талантливые созидатели и просто честные труженики, из присущей им элементарной человеческой справедливости не желающие трудится под началом недорослей, социальных троглодитов и фашиствующих субъектов и, не видящие для себя других перспектив, по возможности покидают заражённые социальными паразитами, враждебные сообщества. Оставшиеся таланты и труженики, принуждённые жизненными обстоятельствами проживать в соседстве со сплочёнными вокруг пирамиды власти, потребителями и супостатами, живут в другом социальном измерении, духовно, интеллектуально и эмоционально обособленно. И по моральным соображениям и, будучи для системы инородным телом с иными целями, в карнавальных процессах ни словом, ни делом не участвуют. А по тому не разделят ни с толпой, ни с её лидерами личной исторической ответственности за результаты правления и избегут разочарований от крушения культивированных не ими социальных иллюзий и политических галлюцинаций. Так же, обособленность талантливых и творческих личностей, и просто нормальных людей, лишает заражённые социумы участия людей в формировании полноценного материального производства и нравственно-идеологической составляющей соответствующей целям рождения. Что делает их (социумы) материально нездоровыми и идеологически выхолощенными, без мыслителей, вдохновителей и катализаторов,
